Что смотреть в кино: боевик из мира «Джона Уика», хоррор про сестру Золушки и новый Кинг

Спин-офф «Джона Уика» про девушку из синдиката балерин-ассассинов, одержимую жаждой мести за убитого отца. Главную героиню играет Ана де Армас, в других ролях — Гэбриел Бирн, Норман Ридус из «Ходячих мертвецов» и сразу несколько старожилов франшизы: Иэн МакШейн, Лэнс Реддик, Анджелика Хьюстон и, конечно же, Киану Ривз. Поставил картину режиссер «Другого мира» Лен Уайзман, но, по слухам, его монтажную версию плохо приняли на тест-просмотрах, поэтому фильм полностью переснял отец франшизы Чад Стахелски. К слову, по уже другим слухам, «Балерина» от пересъемок только выиграла. Правда ли это? Придется проверить самим. В.Г.

Наивная дурнушка Эльвира (Леа Мирен) мечтает о свадьбе с прекрасным принцем Юлианом (Исак Калмрот), зачитываясь томиком его стихов. Пока же она приезжает в новый дом вместе с младшей сестрой (Флу Фагерли) и матерью (Ане Даль Торп), которая выскочила замуж за дворянина (Ральф Карлссон), живущего в готическом особняке вместе с красивой золотоволосой дочью Агнес (Теа Софи Лох Несс). Однако сразу после свадьбы мужчина умирает, оставив тьму долгов. Единственный шанс семьи выбраться из финансовой ямы — королевский бал, на котором Эльвире придется соперничать с Агнес за сердце принца Юлиана.

Действительно гадкий фильм норвежской дебютантки Эмили Бликфельд укладывается в следующую формулу: «Золушка» братьев Гримм приняла «Субстанцию» Корали Фаржа. Бликфельд использует кости старой сказки и современные женские неврозы, чтобы построить на них декадентский хоррор-аттракцион. Нездоровые отношения со своим телом приводят слишком невинную для этого грязного мира Эльвиру к бесчеловечным бьюти-процедурам. Помните, как в сказке Гримм сводные сестры отрезали себе пальцы, чтобы надеть туфельку Золушки? Это еще не самое противное, что произойдет с героиней в фильме (кодовое слово — «черви»). «Гадкая сестра» дает много поводов зажмуриться, пусть даже Бликфельд и не допрыгивает до рок-н-ролльной развязности «Субстанции». Зато «Сестра» лаконичнее, цельнее и, в отличие от фильма Фаржа, предлагает пусть невеселый, но все же выход. Иногда лучший способ расстаться с вредными иллюзиями — это достичь самого дна, а затем оттолкнуться от него. В.Г.

Если у Фрэнка Дарабонта экранизации книг Стивена Кинга становились все мрачнее и мрачнее («Побег из Шоушенка», «Зеленая миля», «Мгла»), то у Майка Флэнагана, наоборот, все светлее и светлее («Игра Джералда», «Доктор Сон», «Жизнь Чака»). Вообще, «Чак», пожалуй, самая народная киноэкранизация Кинга со времен «Шоушенка» и «Мили», даром что это тоже не хоррор, а экзистенциальная драма, причем рассказанная задом наперед, чтобы интриги ради немного сбить зрителей с толку. Но не беспокойтесь: хоть фильм начинается с третьего акта и заканчивается первым (а во втором выдает невероятный шоустоппер с участием Тома Хиддлстона), в финале все встанет на свои места, потому что если «Жизнь Чака» и майндфак, то нормис-майндфак. Он на пальцах даже дошколятам объяснит, что человек — это космос, а солипсизмФилософская доктрина и позиция, для которой характерны признание собственного индивидуального сознания в качестве единственной и несомненной реальности и отрицание объективной реальности окружающего мира. Рассматривается как крайняя форма субъективного идеализма. прячется в башенке дома с привидениями. Кто‑то, возможно, увидит в этом вселенскую глубину, но не стоит обманываться: при всех постановочных скиллах, это квазинтеллектуальное, сахарно-сентиментальное и, пожалуй, самое попсовое кино в фильмографии небесталанного хоррормейкера Флэнагана, который пока так и не переплюнул свою «Полуночную мессу». Е.Т.

1963 год, у многодетной мамы Эстер Перез (Лейла Бехти) появляется сын Роланд с врожденной травмой ноги. Мальчик, возможно, никогда не сможет ходить, однако Эстер решает во что бы то ни стало поставить сына на ноги. В наше время уже повзрослевший Роланд (Джонатан Коэн), ставший успешным адвокатом, пытается эмансипироваться от навязчивой любви матери. Душещипательный французский краудплизер по мотивам автобиографической книги юриста и телеведущего Ролана Переза (да, это реальный человек). Поставил и написал фильм Кен Скотт, автор комедии «Папаша» и его американского ремейка «Отец-молодец» с Винсом Воном и Крисом Праттом. В.Г.

Симпатичный британский диджей Николас (Генри Голдинг) знакомится на вечеринке в Мадриде с миленькой итальянкой Даниэлой (Беатриче Гранно). Пара начинает встречаться, однако романтическую идиллию рушит трагическая гибель возлюбленной. В качестве лекарства от эмоциональной зависимости горюющему парню предлагают поучаствовать в экспериментальном лечении, позволяющем очень ярко проживать воспоминания. Втайне от всех Николас начинает видеть сны о Даниэле.

Фильм Начо Вигалондо («Моя девушка — монстр») поначалу кажется милой любовной историей, однако со временем выруливает в потерянный эпизод «Черного зеркала». Николас вовсе не принц на белом коне, и Вигалондо в первую очередь заинтересован в том, чтобы вытащить наружу неприятные стороны любви и горя. Считаете лучшими романтическими фильмами «Вечное сияние чистого разума» и «500 дней лета»? Тогда Вигалондо снял кино специально для вас. В.Г.

Снова драма про «черный октябрь» 1993 года — но на этот раз не семейная, а журналистская. У себя за городом умирает видный, но не хватавший звезд с неба советский кинорежиссер Берков (Сергей Шакуров). Его ученица, видовская тележурналистка Лиза (Линда Лапиньш), приезжает снять о мастере сюжет и среди пленок находит последнюю работу Беркова — ревизионистскую экранизацию пушкинского «Бориса Годунова» (кажется, шедевр). Пока она пытается спасти фильм, люди по разные стороны баррикад диаметрально противоположными способами пытаются спасти страну во время конституционного кризиса. Любопытный игровой полнометражный дебют документалистки Марии Рейзен о том, что «в России что ни время, то смутное». Е.Т.

Утонченная дебютная работа Малики Мухамеджан. Я успел также ознакомиться с ее короткометражными картинами и могу сказать, что у казахской постановщицы есть ярко выраженный стиль, разумеется, подсмотренный у мастеров: в числе вдохновителей Малика называет раннего Терренса Малика, Сергея Дворцевого, Аббаса Киаростами и Шанталь Акерман. Влияние последней особенно чувствуется. «Ласточка» — наследница «Жанны Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080», кино про мающуюся от безделья девушку, вынужденную жить в несчастливом браке в доме посреди казахской пустыни.

Однако, в отличие от фильма Акерман, который был беспощадной фиксацией прозы жизни, здесь много поэзии — «сухой», как выражается сама Мухамеджан. В однообразном быту не любимая никем Карлыгаш (Зухара Сансызбай) находит что‑то красивое: то пройдется пешком, наслаждаясь небом до самого горизонта, то выловит бабочку из бидона с водой, то красиво в окошко посмотрит… Собственно, единственный вариант для зрителя не умереть со скуки (а это вполне реально) — проникнуться крайне неспешным, меланхоличным повествованием «Ласточки», почти лишенным событий. И додумать события самостоятельно. Всмотреться в жизнь девушки, поставить себя на ее место, оценить красоту потрясающих пустынных пейзажей. Тогда и откроется в полной мере художественная и психологическая сила этого кино. Скептики скажут, что эта отрешенная фестивальная картина сделана сугубо «под Канны», но я, пожалуй, не соглашусь. Для Малики это явно очень личная работа, которой ты либо просто любуешься, либо выходишь из зала. И.А.

Один день из жизни обитателей парижского гетто, находящегося на пороховой бочке из‑за расового и классового неравенства. Первый и главный фильм Матье Кассовица, с которым он взял приз за режиссуру на Каннском кинофестивале и превратил в звезду молодого Венсана Касселя. Нервное, пульсирующее и, увы, все еще актуальное кино о злых улицах и рассерженной молодежи. В.Г.