Трагедия в Джонстауне: как лидер секты «Храм народов» лишил жизни более 900 последователей

Детство Джеймса Уоррена Джонса трудно назвать счастливым. Он родился 13 мая 1931 года в крохотном городе в штате Индиана в очень небогатой семье, которая жила едва ли не в лачуге. Его отцу на тот момент было 47 лет, он страдал от болезненных приступов — последствий отравления газом во время Первой мировой войны. Матери исполнилось тридцать, ее описывали как властную женщину, раздраженную тем, что муж не может их обеспечить, из‑за чего ей самой приходилось искать возможности прокормить семью. Из этих рассказов следует, будто она постоянно внушала сыну, что он обязан чего‑то добиться в жизни. Тогда Джим поставил перед собой цель — стать врачом.

Спустя годы Джонса характеризовали по-разному. Одни видели в нем тихого, сдержанного, зато старательного и целеустремленного мальчика. Других его закрытость смущала: «Я считал Джимми очень странным ребенком, — вспоминал его друг детства Чак Уилмор в документальном фильме 2006 года „Джонстаун: Жизнь и смерть ‚Храма народов‘“. — Он был одержим религией и смертью. Друг однажды рассказал мне, что видел, как Джимми убил кошку ножом». А согласно книге Джеффа Гуинна «Дорога в Джонстаун»Во время работы над этой книгой Гуинн изучил множество документов ФБР, побывал в родном городе Джонса, пообщался с его давними знакомыми и выжившими последователями, слетал в Джонстаун. , тринадцатилетнего подростка очень впечатлил момент, когда Адольф Гитлер покончил с собой в апреле 1945 года, «сорвав планы врагов, стремившихся схватить и унизить его».

В шестнадцать лет Джим уже работал: параллельно с учебой по ночам выходил на смены в больнице. Там он познакомился с медсестрой Марселиной Босуэлл, которую описывали как чуткую и неравнодушную. «Она всегда была на стороне слабых, — вспоминала ее мать. — Получив первую зарплату в больнице, она отдала часть денег местной вдове с десятью детьми». Девушка была на несколько лет старше, но они с Джонсом стали парой, а вскоре после его совершеннолетия поженились.

Юноша сумел поступить в медицинский университет в Индианаполисе, но интересовала его далеко не только карьера врача. К этому моменту он уже был убежденным коммунистом. «В эпоху маккартизмаЯвление в общественной жизни США того времени, связанное с антикоммунистическими настроениями и политическими репрессиями против „антиамерикански настроенных“ граждан. 1950-х Джонс называл себя маоистом, но все еще отождествлял себя со Сталиным и Советским Союзом», — утверждает историк Дэвид Чидестер в книге «Спасение и самоубийство: Джим Джонс, „Народный храм“ и Джонстаун». Там же он цитирует будущего лидера секты: «Мне казалось отвратительным, что у одного человека может быть намного больше, чем у другого. Я никак не мог смириться с капитализмом».

Джим Джонс начал проповедовать в местной церкви, где отстаивал интересы бедных и права темнокожих. Однако двигало им вовсе не религиозное чувство: он решил внедриться в сообщество верующих, чтобы посеять в их головах свои идеи. Годы спустя, в 1977-м, его жена Марси объясняла, что Джонс стал пастором, «чтобы попытаться избавить людей от религиозного опиума». Она добавила, что однажды он бросил на пол Библию со словами: «Я должен уничтожить этого бумажного идола». К 1955 году Джонс окончательно убедился, что ему мало того влияния, которое у него есть. И тогда он создал собственную церковь, которую назвал «Храм народов».

У «Храма народов» была важная особенность, заключавшаяся в том, что здесь ждали представителей разных рас, в то время как Индианаполис был одним из самых сегрегированных городов в Америке. В 1976 году сам Джонс рассказал, что приход его церкви на 40% состоит из белых, еще на 40% из темнокожих и на 20% из представителей других рас. К этому моменту, согласно The New York Times, «Храм народов» насчитывал уже более 9000 последователей. Но сначала их было гораздо меньше: в 1965 году на север Калифорнии за Джонсом и его женой перебрались 120 человек.

Для переезда из Индианаполиса было несколько причин. По городу ходили слухи, что Джим Джонс «исцеляет» людей, и это не могло не смущать священнослужителей. А законодательные органы, в свою очередь, заинтересовались ростом сделок с недвижимостью, совершенных членами церкви в пользу Джонса и его организации.

Но нельзя сказать последователям: «Мы переезжаем, потому что намечаются проблемы и меня вот-вот разоблачат». Лидер объявил, что миру грозит масштабная ядерная атака, и даже назвал дату — 15 июля 1967 года. Переждать ее он предлагал в Калифорнии: штат попал в список «девяти безопасных мест в мире на случай ядерной катастрофы», на который Джонс наткнулся в начале 1960-х в журнале Esquire.

Через десять лет «Храму народов» вновь пришлось переехать: в прессе распространялась информация, что в общине процветает жестокое обращение с людьми, а ее глава злоупотребляет властью. Опасаясь преследования, Джонс принял решение о переезде «Храма народов» в Гайану — бывшую британскую колонию в Южной Америке.

Но бесследно скрыться в глуши не удалось: родственники тех, кто попал под влияние Джонса, продолжали бить тревогу. Тогда община превратилась в вооруженный лагерь, готовый обороняться от тех, кто решит вторгнуться в его жизнь.

В том же 1977 году в журнале New West вышла большая статья, где приводились истории бывших членов организации. Так, по словам Дианны и Элмера Мертл, в «Храме народов» преобладают «спартанские условия, страх и добровольное унижение». Пара рассказала, что среди последователей лидера проводили унизительные собрания, где по очереди критиковали провинившихся. В последние годы такие встречи стали включать физические наказания, причем наказывали даже за мельчайшие проступки: например, за недостаточную внимательность во время проповедей Джонса. Кроме того, поощрялась передача имущества и денег в распоряжение церкви — жить предлагалось в общине. Из рассказа пары Мертл следует, что наказания постепенно ужесточались: если в 1972 году их били ремнем, то потом порка происходила лопатой, а затем большой доской.

Журналисты пообщались более чем с десятью бывшими последователями и верифицировали упомянутые ими детали: например, проверили акты передачи собственности и политические взносы. Возникал вопрос, почему эти люди оставались в церкви даже после разочарования в Джиме Джонсе, но ответ был один: они боялись мести и сомневались, что их историям поверят. В той статье среди прочего раскрывается один из трюков шарлатана: сгусток, который он доставал из горла мнимых больных, оказался лишь куриными потрохами. А чтобы больше узнать о жизни будущих последователей, лидер секты предварительно отправлял к ним на «случайную» беседу своих соучастников. Годы спустя Дэвид Паркер Уайз, бывший пастор лос-анджелесского отделения «Народного храма», разочаровавшийся в движении, объяснял и другие «чудеса». По его словам, одну из прихожанок накачали снотворным, а когда она очнулась, на ее руке был гипс. Женщина поверила, что поскользнулась в ванной, и что Джонс мгновенно исцелил ее, позднее сняв повязку на публике.

Особенно общество взволновал факт, что в Гайане удерживали пятилетнего мальчика — сына бывших членов секты Грейс и Тима Стоун. Ситуация осложнялась тем, что, будучи под влиянием главы «Храма народов», Тим подписал документ, где признавал Джима Джонса отцом своего ребенка Джона Виктора.

Наблюдая, как его последователи пьют якобы отравленный напиток, Джонс поздравлял их с проявлением революционного духа и убеждался, что ради него эта группа людей готова на все.

О «Белых ночах» узнали за пределами коммуны: о зловещей репетиции рассказали те, кому удалось сбежать. Тогда конгрессмен от Калифорнии Лео Райан организовал делегацию, куда вошли журналисты и представители движения «Озабоченные родственники».

Община не сразу приняла прибывших в Гайану, на протяжении трех дней шли переговоры. Но 17 ноября 1978 года группу все же доставили в Джонстаун. Помощница Райана Джеки Спейер позднее вспоминала, как жители села «клялись, что счастливы и не хотят уезжать». Зато, как только один из журналистов отошел покурить, ему передали записку, где сообщалось, что людей удерживают в этом месте против их воли. В итоге шестнадцать членов общины выразили желание уехать вместе с делегацией, для чего вызвали дополнительный самолет. Репортер San Francisco Examiner Тим Рейтерман удивлялся, что перебежчиков мирно отпустили: вернули им паспорта и даже выдали 5000 долларов на покрытие транспортных расходов.

Но спокойно покинуть Джонстаун группе не удалось. Когда они подъезжали ко взлетно-посадочной полосе Порт-Кайтума, на Лео Райана напал один из членов коммуны. Он приставил нож к горлу конгрессмена, но навредить ему не успел: агрессора обезоружили.

Бывшие участники секты были неспокойны: они считали, что один из них, Ларри Лейтон, по-прежнему верен Джонсу. Мужчину обыскали, но не обнаружили ничего подозрительного. Пассажиры начали садиться в ожидающие их авиалайнеры. «Я услышала крики и звуки выстрелов, внутри одного из самолетов Лейтон открыл огонь, — вспоминала дальнейшие события Джеки Спейер: последователю Джонса все же удалось пронести под пончо пистолет. — Через несколько секунд из ближайшего трактораКогда группа готовилась к отбытию, ко взлетной полосе подъехал грузовик и трактор с прицепом. выскочили люди с оружием и направили его на нас. Я упала на землю за колесом самолета и притворилась мертвой». Вскоре в тело помощницы конгрессмена вонзились пять пуль. Тима Рейтермана тоже ранили: «Я упал на живот. Пуля пробила мое левое предплечье. Другая попала в запястье и сбила часы, — описывал он начало атаки. — Они стреляли на поражение, а не просто для того, чтобы помешать нам уйти».

Из тридцати человек пять погибли, среди них был Лео Райан. Остальных участников группы, из которых несколько были серьезно ранены, на следующий день забрал гайанский военный самолет. По воспоминанию помощницы убитого конгрессмена, до них дошли слухи, что Джим Джонс приказал провести «Белую ночь».

18 ноября 1978 глава общины провел собрание, где сообщил, что вот-вот с самолетом делегации произойдет катастрофа, после чего общину «не оставят в покое». «Если мы не можем жить в мире, то мы должны умереть в мире», — произнес Джонс. Он начал внушать последователям, что на них нападут в отместку за случившееся, а значит, у коммуны остался единственный выход. «Мы не совершаем самоубийство. Это революционный поступок», — подчеркнул он.

На сохранившейся аудиозаписи слышно, как Кристин Миллер, одна из участниц «Храма народов», долго дискутирует с лидером и пытается найти другие варианты выхода из ситуации. Например, эмиграцию в РоссиюДжонс считал СССР идеальным обществом, называл Ленина и Сталина своими главными героями. В Джонстауне побывало несколько делегаций из Советского Союза.: ранее жители села подписали петицию, где выражали желание перебраться в Советский Союз. Джонс говорит, что слишком поздно — ведь его люди уже ушли ко взлетной полосе с оружием, и как только кто‑то погибнет, ситуация станет необратимой. Миллер продолжает спорить: настаивает, что дети, на которых она сейчас смотрит, заслуживают продолжения жизни и что у всех членов церкви есть «право на свою собственную судьбу» и возможность выбора. «Все кончено, сестра, все кончено», — отвечают ей из толпы.

Вскоре до собрания доходит новость, что конгрессмен убит. Джонс начинает торопиться. На аудио слышно, как плачут дети, но, видимо, не только они, потому что в какой‑то момент женский голос произносит: «Хочу кое‑что сказать всем, кто стоит вокруг и плачет. Здесь нечему плакать. Это то, чему мы все должны радоваться». Судя еще по нескольким репликам членов общины, некоторые поддерживали лидера до конца: они благодарят «папу»Джим Джонс просил его так называть. — Джима Джонса, называют его добрым и милосердным. Но часть группы отказывается принимать происходящее, и глава секты их запугивает вероятностью худшего исхода: «Если бы вы знали, что вас ждет, вы бы с радостью переступили через себя сегодня вечером».

В тот день в Джонстауне погибли 909 человек, треть из которых — дети. Самого Джонса обнаружили с простреленной головой — есть версия, что он погиб от рук кого‑то из жителей общины. Джефф Гуинн утверждает, что выбора у членов коммуны не было: тем, кто отказался пить отравленный пунш, насильно делали смертельную инъекцию. «Он был генералом, который принял решение, что его солдаты умрут, чтобы сделать заявление. И он не собирался давать им возможность сказать нет», — объясняет журналист.

Прихожане «Храма народов», жившие за пределами Джонстауна, в тот же вечер получили радиограммы с приказом последовать примеру лидера. Послушалась только Шэрон Амос из Джорджтауна, в ее квартире позднее нашли четыре трупа: она успела убить троих своих детей.

Про громкую трагедию сняли несколько фильмов. Самые подробные из них — «Три дня в Джонстауне» 2007 года и «Джонстаун: Ужас в джунглях» 2018 года. В этих документальных проектах о последних днях коммуны вспоминают бывшие участники секты, журналисты и политики.

События в Гайане также легли в основу хоррора «Вуаль» 2016 года с участием Джессики Альбы. Картину, получившую в результате низкие оценки зрителей, продюсировал Джейсон Блум, известный по работе над «Паранормальным явлением» и «Астралом». Другой не очень высоко оцененный фильм ужасов, связанный с Джонстауном, — «Таинство» 2013 года.

Джим Джонс упоминается в сериале «Американская история ужасов» — в седьмом сезоне, посвященном культам. В одном из эпизодов «Секретных материалов» есть отсылка на трагический день в Джонстауне.

Многие книги, связанные с этими событиями, не переведены на русский язык, но некоторые представляют уникальный взгляд на жизнь секты и личность ее лидера. Например, Лора Джонстон-Коль назвала свои воспоминания «Выжившая из Джонстауна: Взгляд изнутри»: девушка вступила в «Храм народов» в 1970 году, когда ей было 22 года, и долгое время была настоящим фанатиком, как она сама себя называет. В живых она осталась чудом: в октябре Джонстон-Коль ненадолго уехала из коммуны.

Репортер The Washington Post Чарльз А.Краузе, входивший в делегацию Лео Райана, прямо в год катастрофы с соавторами выпустил книгу «Резня в Гайане: Свидетельства очевидцев» — по ней через два года сняли мини-сериал «Трагедия в Гайане: История Джима Джонса».

Рассказ «Соблазнительный яд» записала Дебора Лейтон — перебежчица из лагеря и младшая сестра того самого Ларри Лейтона, которому Джонс приказал открыть стрельбу на взлетно-посадочной полосе. Ларри был единственным, кого привлекли за эти события, он провел в тюрьме более двадцати лет.

«Единственная выжившая из Джонстауна» — совместный проект Кэтрин (Гиацинт) Трэш и Мэриан К.ТаунОна записала 60 часов интервью с героиней истории., рассказывающий историю афроамериканки, увлеченной идеями «Храма народов», но сумевшей вовремя осознать их пагубность, что позволило ей спастись.

В компьютерные игры сюжет тоже пробрался: например, историей Джонстауна вдохновлен проект Outlast 2 2017 года. Сиквел, как и первая часть, относится к жанру survival horror: игрокам предстоит бороться за жизнь. По сюжету самолет терпит крушение в пустыне, главный герой и его жена остаются живы, но женщину хватает группа местных. Оказывается, что в этом глухом месте живут сектанты, безоговорочно доверяющие самозванцу Салливану Ноту, который считает себя проповедником. Безумец утверждает, что новоприбывшие — посланники Сатаны, и их следует убить, потому что женщина носит в чреве Антихриста.

Игроки предполагают, что создатели Far Cry 5 тоже вдохновились случившимся с «Храмом народов»: действие шутера разворачивается в вымышленной местности, где живет лжепророк Иосиф Сид, основавший религиозную секту «Врата Эдема». Сид, как и Джонс, просит называть его папой и обещает спасение, но на самом деле запугивает и радикализирует последователей.